Глава 2

Не толкай меня, не надо,
Я сама на асфальт лягу,
А ты уверенней и крепче
Потяни за рычаг.
И катком по моей вере,
Ни к чему она теперь мне,
Будь уверенней и крепче,
Не жалей ни о чём. (с)

- Грейнджер, задержись, пожалуйста.
Меня не особенно удивило то, что Блейз меня окликнул и попросил остаться. Мы довольно часто обсуждали дела, которые касались только нас двоих, после собрания, когда остальные расходились. Заставила насторожиться лишь реакция Малфоя. До этого совершенно безучастный к чему-либо, услышав эти слова, он как-то непонятно посмотрел на меня и усмехнулся. И, честно говоря, мне это совершенно не понравилось.

- В чём дело? – я постаралась улыбнуться спокойно, не выдавая своего практически ничем не обоснованного волнения.
- Присядь, - Забини лениво кивнул на парты, за которыми только что сидели перфекты.
Я нахмурилась, но всё-таки подчинилась. Зачем раньше времени накалять обстановку? Не думаю, что он может сделать мне что-то действительно плохое.
- Дело в том, что мы с Драко на днях гуляли по территории.
Мои брови непроизвольно приподнялись, выдавая крайнее удивление. На язык просилось совсем не вежливое: «Поздравляю. И что?».
- Так получилось, что мы невольно стали свидетелями разговора между твоим другом и его сестрой.
- Роном и Джинни?
- Именно, - что-то было в его тёмно-карих глазах сейчас. Что-то очень тревожное. Почти сожаление.
- И?
- Уизли очень красноречиво описывал этой девочке ваши проблемы. Рассказывал, как он устал встречаться со Снежной Королевой, которой нет дела ни до чего, кроме общественных проблем. То есть, он, конечно, знает, что ты его любишь и всё такое, но ему безумно не хватает твоей чувственности и искренности по отношению к нему. Ты словно застыла и каждую ласку ему приходиться чуть ли не вымаливать, что невероятно выматывает и не приносит никакого удовлетворения.
Что-то мне подсказывает, что Блейз ещё очень корректно подобрал слова. Зная Рона, я точно могу представить, насколько в порыве обиды он несдержан. Даже подумать страшно, что и в каких выражениях мой молодой человек мог высказать обо мне сестре. Тем более, когда был уверен, что никто больше их не услышит.

Несомненно, я чувствовала обиду на него. Зачем выносить наши личные проблемы на всеобщее обозрение? Конечно, он не виноват, что его откровения стали достоянием Забини и Малфоя, но всё-таки…

Я с ужасом осознала, что мои щёки непростительно порозовели. Господи, как же это стыдно, услышать такое от третьего лица. Могу себе представить, как веселился Драко.

- О, Боже… - сбивчиво пробормотала я, - Неужели, нельзя было быть осторожнее.
- Ты удивительный человек, Грейнджер.
Я в изумлении уставилась на юношу. Шутит или нет?
- В каком смысле?
- Твой парень унижает тебя, рассказывая о таких подробностях хоть кому-то. А ты осуждаешь его только за то, что свидетелями его откровений стала ни одна малышка Уизли.
- Но вы – это далеко не то же самое, что и Джинни! Она его сестра, и он может делиться с ней, чем ему угодно. Пусть даже мне это и неприятно.
- А мы? – он небрежным жестом поправил отросшую тёмную чёлку.
- А вы слизеринцы, которым только дай повод высмеять магглорождённую зазнайку Грейнджер. Не думай, что я тешу себя надеждами, будто с падением Волан-де-Морта ваше мнение о таких, как я стало хотя бы на йоту лучше.

Блейз ухмыльнулся, и я отчего-то моментально почувствовала себя маленькой несмышленой девочкой, говорящей глупости. Неприятное ощущение, стоит заметить.

- Мы выросли, милая, - это «милая» прозвучало как-то особенно едко. Словно оскорбление, - Мы пережили войну, которая коснулась каждого, независимо от стороны. И вернулись сюда, чтобы ещё хотя бы на год сохранить в себе то почти забытое ощущение детства и беззаботности, когда не надо каждую секунду волноваться о том, что будет завтра с твоими друзьями и родными. Неужели ты до сих пор думаешь, что для кого-то из нас главной радостью остаётся высмеять Поттера, бедность Уизли или грязнокровок? Нам плевать, Грейнджер. Даже если мы и делаем что-то подобное, то только чтобы сохранить хоть какое-то подобие нормальности, которая уже никогда не вернётся в наши жизни.

Я сидела поражённая и не могла вымолвить ни слова. Можно было ожидать такой пугающей болезненной откровенности от кого угодно, но только не от этого всегда спокойного и невозмутимого парня. Кто бы мог подумать, что на самом деле скрывается под маской холодной вежливости
Он бросил на меня последний непонятный взгляд и быстро направился к выходу. Пожалуй, его обнажение души было куда хуже того, что сказал Рон обо мне.

- Блейз? – он обернулся так резко, что тёмная чёлка упала на глаза, - Спасибо.
Короткий кивок и хлопок закрывающейся двери.
А ещё, невыносимое ощущение пустоты где-то у меня в груди.

*~*~*

Я замерла у входа в гостиную, ища глазами тех, кто был мне нужен. Выяснять отношения не было никакого желания, но рано или поздно мне всё равно придётся это сделать. Так почему бы не разобраться во всём как можно быстрее?

Мои друзья уютно устроились на нашем любимом месте у камина. До сих пор не понимаю, как нам удалось отбить этот райский уголок у остальных гриффиндорцев.
Джинни читала какую-то книгу о квиддиче, улёгшись головой на колени к Гарри, который ласково перебирал её рыжие локоны. Рон сидел на кресле здесь же и, когда думал, что парочка не видит, неодобрительно косился в их сторону.
Честное слово, он жуткий собственник! И не важно, о ком идёт речь, о сестре или о девушке. Каждой из нас одинаково сложно отвоевать хотя бы кусочек свободы.
Иногда у меня складывается ощущение, что мой молодой человек словно вышел из Средних веков. Он искренне полагал, что женщина должна не только уделять внимание исключительно своему мужчине, но и разделять все его взгляды и жизненные принципы.
Как такое вообще возможно? Особенно, если учесть невероятное различие наших интересов.

- Привет, - ещё немного в таком духе, и я окончательно разучусь улыбаться искренне.
Нет, конечно, я рада их видеть, но пасмурное выражение лица Рона угнетает. А ведь сегодня провинился он, а не я.
Парень потянул меня за руку, усаживая к себе на колени. Его мягкие губы нежно коснулись самого чувствительного места на моей шее. Только вот вместо того чтобы растаять, я напряглась ещё больше, чувствуя себя совершенно сконфуженной. Кажется, что все взгляды в гостиной прикованы только к нам. Ненавижу эти нарочито показушные проявления чувств! Все итак знают, что я его девушка, так зачем демонстрировать это каждую секунду? Осталось только табличку на груди повесить: «Собственность Рона Уизли. Руками не трогать, глазами не провожать».

Наверное, я и впрямь ханжа. Он просто любит меня и проявляет свои чувства так, как считает нужным.

- Нам надо поговорить.
- О чём? – у него даже брови рыжеватые – так забавно. И почему только в серьёзных ситуациях в мою голову лезет всё, кроме нужных слов?
- Есть о чём.
- Ладно, - он тяжело вздыхает и, дождавшись пока я встану, тоже поднимается на ноги,- Скоро вернёмся, оставьте нам шоколадных лягушек, ребята.

Гарри и Джинни проводили нас встревоженными взглядами. Я редко бывала инициатором наших «выяснений отношений», поэтому не удивительно, что они насторожились.

- И?
Мы вышли из гостиной, зашли за поворот и замерли в каком-то тёмном закутке. Кажется, когда-то давно я застукала здесь Рона и Лаванду. Такое ощущение, что прошла целая вечность с тех пор. Я даже больше не чувствую злости на неё за события того далёкого года. Да и как можно сердиться на человека, от которого остались одно лишь растерзанное мёртвое тело да воспоминания близких? На войне она сражалась наравне со всеми и героически погибла от зубов кровожадного оборотня. Я сама нашла её среди развалин Хогвартса. Какая ирония, боже мой.

Нет, как ни прискорбно это признавать, Блейз прав. Мы все цепляемся за отголоски безоблачного прошлого. Но, истина в том, что его уже никогда не вернёшь.

- Эй, Земля вызывает Гермиону Грейнджер.
- Извини, - я поспешно тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли.
- Ты хотела поговорить, - напомнил спокойно и заботливо, как маленькой. Знает ведь, что на него просто невозможно дуться, когда он такой.
- Будь добр, когда в следующий раз решишь пожаловаться Джинни или ещё кому бы то ни было на мою бесчувственность, сначала проверь, нет ли поблизости посторонних. Я не желаю узнавать от чужих людей о том, как ты отзываешься обо мне за моей спиной.
Его щёки моментально окрасил яркий румянец. Что-что, а скрывать свои эмоции Рон никогда не умел. Всё можно прочитать прямо на открытом веснушчатом лице.
- Гермиона…
Виноватый взгляд, почему-то обращённый в пол, а не на меня, всё-таки заставил меня сердиться. Что за детский сад? Сумел сделать, сумей и исправить это, как мужчина, раз уж так торопишься стать взрослым.
- Не надо мямлить, Рон. Избавь меня от нелепых оправданий, хорошо? Просто не делай так больше.

- Как не делать? Не делиться с сестрой?!
Вспомнил, что лучшая защита – это нападение, милый? Так типично для тебя.
- Делиться там, где вас не могут услышать, я же сказала, - сохранять спокойствие всё труднее, но я обещала себе не срываться. Взаимные крики ни к чему не приведут.
- Отлично, - он сухо кивнул, сжимая и разжимая кулаки. Как можно так быстро заводиться? – В таком случае, как насчёт того, что я сказал ей, а? Как насчёт твоей чувственности, Гермиона?
- Как обычно, - я горько хмыкнула, - Вместо того, чтобы сразу обсудить проблему со мной и спокойно найти решение, которое устроило бы нас обоих, ты предпочитаешь дождаться, когда я узнаю всё от третьих лиц или догадаюсь по твоим нелепым намёкам и начну эту тему сама. Уж тогда-то можно шикарно сорвать на мне зло, да, Рон?
Как я ни старалась, слёзы обиды в голосе всё-таки зазвенели. Но ведь так нельзя в самом-то деле!
- Послушай, - он протянул ко мне руку в слепом порыве то ли успокоить, то ли удержать, но я отшатнулась от неё, как от огня.
В конце концов, я просто девушка, которой иногда можно позволить себе небольшую слабость. Я не могу вечно терпеть его нападки с невозмутимостью каменной статуи.

- Не надо. Не трогай меня, пожалуйста.
На прощание совсем не поэтично шмыгнув носом, я кинулась прочь, не разбирая дороги из-за застилающих глаза идиотских слёз.

Когда-то давно, в другой жизни, я уже бежала от него вот так.

*~*~*

…В Хогвартсе тот, кто просит помощи, всегда получает её…

Спасибо Выручай-комнате за долгожданное спокойствие и одиночество. Несмотря, на огромную площадь замка, в нём почти не осталось мест, где можно было бы вдоволь пострадать, не опасаясь, что тебя обнаружат.

На самом деле, я никогда не относила себя к ранимым натурам, способным растрогаться или расстроиться из-за чего угодно. Только вот в последнее время желание порыдать отчего-то посещало меня слишком часто. Это как нарыв, который рано или поздно должен был взорваться.

И вот теперь, я, Гермиона Грейнджер, самая умная студентка школы Чародейства и Волшебства, всегда руководствующаяся разумом, а не чувствами, сидела на тёплом махровом ковре и плакала навзрыд. О чём? Да обо всём. О несправедливости военных лет, которые забрали у нас так много. О былых временах, которые уже никогда не вернутся и счастливых моментах, которые мне не суждено пережить ещё хотя бы раз. Об утерянном навсегда детском наивном и чуть-чуть эгоистичном счастье. О любви, которая так и не оправдала моих надежд.

Сейчас во мне причудливо переплетались подростковый максимализм и почти старушечья тоска по прошлому. И сил бороться, успокаиваться, что-то делать совершенно не осталось. Да и зачем? Лучше я позволю всему этому дерьму выплеснуться наедине с самой собой, чем потом буду срывать своё зло на близких людях, которым и так нелегко.

Только вот человек полагает, а Бог располагает.
Неожиданно, дверь в моё тайное пристанище скрипнула, и в комнату кто-то вошёл.

*~*~*

Я быстро подняла испуганные заплаканные глаза и чуть не вскрикнула. Что за несправедливость? Почему именно этот человек так часто становится свидетелем моего позора?

- Малфой? Как ты попал сюда? – больше всего на свете мне сейчас хотелось, чтобы мой голос звучал уверенно, а не жалобно.
Он казался ничуть не менее растерянным, чем я. Это немного успокаивало.
- Похоже, наши желания каким-то непостижимым образом совпали, - неуверенное пожатие плечами было явной ошибкой с его стороны.
- Может тебе зайти позже?
Ничего глупее этого я, разумеется, сказать не могла.
- Не думаю, - очевидно, Драко всё-таки удалось взять себя в руки. Во всяком случае, он больше не выглядел неуверенным и зажатым.
Наоборот, совершенно спокойно прошёл на середину комнаты и уселся по-турецки прямо напротив меня. Я постаралась унять дрожь в коленках, которая слишком сильно выдавала моё волнение.
Как можно чувствовать себя комфортно с опухшим лицом, покрасневшими глазами и в помятой одежде , да ещё и рядом с человеком, который только и ищет повод, как бы высмеять тебя похуже?

Некстати вспомнились слова Блейза. Возможно, для Малфоя издевательства надо мной и впрямь нечто вроде ниточки с прошлой жизнью.

- Хреново выглядишь.
- Спасибо. Ты как всегда невероятно мил.
Уголки его тонких губ дрогнули в каком-то подобии улыбки.
- Значит, захотелось порыдать, Грейнджер? Что случилось? Расстроила информация, которой Забини так любезно решил с тобой поделиться?
Я помолчала, стараясь придумать ответ остроумнее, но в голову, как назло, ничего не приходило.
- Нет.
- А что тогда?
- Тебе не кажется, что это не твоё дело?
У него такие грустные глаза.
Несколько лет назад мы с папой гуляли по старым улочкам Лондона. На одной из них нам встретился бедный художник. Одежда на нём была изорвана, он весь отощал и не мылся неделями, но не переставал рисовать, хотя его картины никто не покупал. Он рисовал людей, проходящих мимо, пейзажи, которые наблюдал каждый день и в глазах у него стояли слёзы.
В точно таких же пасмурных глазах, как у Драко.
- Наверное, не моё. Ты права.
Я моргнула, отгоняя наваждение.
- Ты сказал, что я права?!
- У тебя такое изумлённое лицо.
- Я просто не могу поверить…
- Да брось, Грейнджер. Я просто хотел узнать, не случилось ли в нашем королевстве что-то действительно серьёзное, раз уж сама Снежная Принцесса почтила нас своими слезами.
- Снежная Королева.
- Что, прости?
- В сказке была Снежная Королева.
- Я не любитель маггловских историй, знаешь ли.
- Мог бы и почитать ради общего развития. Там рассказывается о таком же мальчике, как и ты.
- Как я?
- У него тоже холодное сердце, поэтому он говорит всем гадости.
- Ты ни черта не знаешь о моём сердце.

Я улыбнулась и поднялась с колен, параллельно стараясь хоть немного оправить на себе одежду.
- Говоришь, наши желания совпали, Малфой? Моим желанием было место, где я смогу дать волю слезам. Да, пожалуй ты прав. Если ты мог загадать то же самое, значит, то, что я знала о твоём сердце раньше, теряет всякий смысл.

Он больше не смотрел на меня, и это позволило мне хотя бы на одно короткое мгновение почувствовать себя победительницей.

Глава 4

Возможно, мне стоило поработать на главой ещё дольше, ибо получилось немного сумбурно. Если заметите какие-то недочёты - скажите, пожалуйста. Да и вообще, буду безумно рада любым комментариям.

Рассвет только близится,
силуэты размазаны,
Мы в режиме ожидания
решающей фразы
Стоим на паузе
перед брошенным жребием,
Еще неразлучны мы,
проверено временем. (с)

- В чём дело? Кажется, последнее собрание было только вчера.
- Если бы ты был так любезен, чтобы почтить нас своим присутствием, то знал бы, что ситуация в школе требует нашего вмешательства.
- Тебе не идёт быть правильной, Паркинсон. Лучше даже не пытайся.

- Достаточно.
В комнате стало тихо.
Меня поражает особенность Блейза управлять людьми. Одно его слово, сказанное совершенно спокойным тоном, смогло утихомирить даже Рона. Вряд ли, я когда-нибудь смогу добиться такого же внешнего и внутреннего шарма.

Парень кивнул мне, чтобы я начинала.

- Сегодня меня вызывала к себе профессор Макгонагалл. Она вполне довольна работой старост, но, к сожалению даже наших усилий уже недостаточно. Война прошла, а её отголоски остались. И где им чувствоваться сильнее всего, как не в школе? Дети воспринимают всё гораздо острее, особенно те, что потеряли близких.
- Хватит лить воду, Грейнджер. Ближе к делу, - лениво поторопил меня Малфой.
Я нахмурилась.
- Я говорю то, что считаю нужным. Будь добр, не перебивай меня.
- Ага. Как тебе будет угодно, принцесса.
Краем глаза я заметила, как передёрнуло Рона. Он словно хотел что-то сказать, но почему-то передумал.
- Итак, в этом году участились нападения на младшекурсников. Немного разобравшись во всех этих случаях, мы с Блейзом пришли к выводу, что нападают либо на чистокровных – тех, чьи семьи хоть как-то взаимодействовали с Волан-де-Мортом, - на нескольких лицах появился почти суеверный ужас, - либо на магглорождённых. Как ни прискорбно это признавать, очевидно, что в школе началось какое-то противостояние, как продолжение общей большой войны. Кто-то мстит за родителей, кто-то отвечает – и в итоге появляется нешуточная угроза жизни и здоровью учеников. Сами понимаете, что преподавателям некогда разбирать детские конфликты, пусть даже основанные на совсем не детских мотивах. Следовательно, проследить за тем, чтобы они не поубивали друг друга к чёртовой матери, придётся нам.
- Кто бы сомневался, - прокомментировал Эрни Макмиллан.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что это так типично для преподавателей - свалить всю ответственность на нас.
- Поверь мне, после войны есть куда более тяжёлые заботы, чем те, которые «валят», как ты выразился, на тебя, - едко заметил Блейз, в очередной раз вызвав у меня неконтролируемый прилив уважения и благодарности.
- И что конкретно мы должны делать? – поспешила разрядить обстановку Ханна Аббот.
- Ничего необычного или слишком сложного. Всего-навсего, стандартное патрулирование коридоров. Только вот директор пожелала, чтобы старосты, дежурящие на этажах по ночам, были с разных факультетов. В принципе, в её предложении есть логика. Если мы поймаем нарушителя со Слизерина, например, кого-то, кроме своих старост он вряд ли послушает, а если будут только они, то всем ясно, что всё будет моментально прощено и забыто.
- Почему ты упомянула именно Слизерин, Грейнджер? Что за дискриминация? – Малфой привычно развалился за последней партой. И на его лице сейчас было столько презрения и ехидства, что я едва подавила желание кинуть в него туфлёй.
- Он прав, Гермиона. Если мы хотим решить проблемы с этими кровавыми бойнями между чистокровными и магглорождёнными, стоит в первую очередь начать с себя. Кажется, Блейз впервые назвал меня по имени. Впрочем, к чему я думаю об этом сейчас?

Просто в устах общепризнанного красавчика, моё имя звучало как-то более… сексуально?
Фу-фу-фу. Откуда только в голове взялись такие мысли.

- Хорошо. Я согласна.
- Что? Ты поддашься на их провокации так просто? – милый Рон, лучше бы тебе помолчать.
- Провокации? Мы стараемся вести себя, как взрослые, Уизли. Тебе это хоть о чём-нибудь говорит?
- Закрой рот, Малфой, пока я не заставил тебя пожалеть о каждом грязном слове, которое ты произнёс в адрес меня и моей семьи за все эти годы.
- Да что ты говоришь? – он резко поднялся на ноги, громыхнув крышкой парты, - Серьёзно?

- Хватит.
Я вклинилась между ними так быстро, как только могла. Неосознанно, мои руки легли на грудь Рона. К нему я стояла лицом, к Драко спиной и, Мерлин его знает почему, чувствовала себя ужасно неловко из-за этого. Не могла же я поддерживать слизеринца, в самом деле? Несомненно, правильная расстановка фигур, и не о чём переживать.
- Не надо, пожалуйста.
Удивительно, как всегда невероятно нежные голубые глаза могут полыхать такой ненавистью.
- Пожалуйста.

- Окей, - он взял меня за запястья и осторожно отстранил от себя, - Я погорячился, признаю.
Малфой хмыкнул, но промолчал, за что я ему невероятно признательна. Всем отлично известно, как этот гадёныш умеет выводить из себя одним лишь неосторожным словом. Лучше бы драться сначала научился.

- Чтобы не устраивать из распределения на пары и составления распорядка ночей, когда они дежурят, очередной цирк, предлагаю воспользоваться заклинанием выбора, - проговорил Блейз, когда все расселись по своим местам, - Я кидаю бумажки с нашими именами в шляпу, произношу заветные слова и, voilà, пары готовы. Таким же образом, выясняем, кто по каким дням принимает вахту. Есть возражения?
- Нет, - раздался нестройный хор голосов.
Слава Богу, хотя бы с этим проблем не возникает.

*~*~*

Зря я надеялась, что этот день уже не сможет стать хуже. Кто бы мог подумать, что мне достанется дежурство не с кем-нибудь, а с Панси Паркинсон – пожалуй, самой отвратительной девчонкой на свете. Я знаю, что как староста должна быть беспристрастна, но проявлять понимание к той, что хотела выдать Гарри Волан-де-Морту, лишь бы прикрыть свою задницу, совершенно не хотелось.

С каждым днём мне становится всё труднее уживаться вместе с людьми, против родителей которых мы воевали всего несколько месяцев назад. Острое ощущение неправильности всего происходящего не покидает меня. И как только справляются все остальные? Неужели, это не кажется им хоть немного странным?

Мои шаги слишком громко звучат в пустом коридоре. Я чувствую себя довольно неуютно, ходя из стороны в сторону под тусклым светом факелов, в ожидании своей напарницы. Интересно, она в курсе, что такое «пунктуальность»?

- Привет, Грейнджер.

Шёпот, прозвучавший прямо за моей спиной, заставил меня буквально подпрыгнуть на месте. И где, спрашивается, моя внимательность, когда она так нужна?

- Малфой? Что ты тут делаешь?
- Панси попросила заменить её, - он равнодушно пожал плечами, - Мне всё равно, с кем шататься по коридорам.
- Мм.
- Глубокомысленно. Идём? Или ты собираешься до утра стоять здесь и хлопать ресницами?

Я раздражённо фыркнула и первой направилась к повороту. Уж лучше бы сюда пришла Паркинсон, честное слово.

*~*~*

Мы дежурили на одном из самых верхних этажей. Приближалась зима, поэтому здесь было довольно холодно. Пожалуй, даже холоднее, чем в подземельях, потому что Малфой тоже зябко ёжился. Я невольно заметила, что его белоснежная кожа покрылась мурашками в местах, свободных от одежды. Почему-то это вызывало улыбку. Такая обычная слабость от мальчика, который всегда старается казаться лучше, чем другие.

Мы обошли коридоры уже два раза и теперь остановились в положенном месте у одной из статуй. Я опустилась на подоконник, мысленно радуясь, что додумалась надеть тёплую мантию.

- Расскажешь?
- Что?
- Почему вдруг Уизли стал кидаться на тебя, как собака.
- Тебе-то какая разница? – кажется, сдержать раздражение не получилось.
- Ах, да, точно, разногласия в постели. Как я мог забыть?
- Нет у нас никаких разногласий.
- Слышали уже, - юноша противно усмехнулся и присел рядом со мной.
- Будь добр, прекрати совать нос в чужие дела.
- Твоя основная проблема в том, что ты никак не можешь расслабиться, Грейнджер. Война кончилась, вы победили, рядом с тобой друзья и парень, которого ты хочешь не только иметь, но и любить – так в чём беда? Комплексы покоя не дают?
- Да отвяжешься ты от меня? Мне начинает казаться, что тебе я покоя не даю, Малфой.
- Как знать.

Честно говоря, он меня немного пугает. Прежний Драко никогда не сказал бы ничего подобного. Это всё похоже на какой-то нелепый розыгрыш, чтобы проверить реакцию гриффиндорской старосты на нестандартное поведение человека, находящегося непосредственно рядом с ней. О чём это я собственно? Иногда мои мысли летят так быстро, что за ними просто невозможно уследить.

Ладно. Допустим, он затеял какую-то игру. Так почему бы мне не подыграть? В конце концов, я девушка не глупая, и всегда знаю, когда нужно остановиться.

- И что же мне, по-твоему, нужно сделать, чтобы расслабиться?
- Не знаю, - он беззаботно усмехнулся, очевидно, чувствуя себя совершенно свободно. Это напрягало ещё больше, - Выпить, поболтать с подругой по душам, заняться сексом на стороне, поцеловать лучшего друга, с которым вроде бы ничего, кроме братской любви – сделать что-нибудь, что тебе совершенно не свойственно, понимаешь?
- Поцеловать врага? – несмотря на то, что он нёс несусветную, унижающую и меня, и Рона, чушь, мне вдруг стало весело.
Как ни прискорбно это признавать, в чём-то противный слизеринец определённо прав. Я ощущаю себя напряжённой до предела пружиной, которой стоит лишь отпустить себя, и всё обязательно встанет на свои места.

Мы повернулись друг к другу одновременно, словно почувствовав что-то внутри. Какой-то едва различимый толчок на встречу сумасшествию и глупости.

- Представь, что тебе четырнадцать, - едва слышу его шёпот, внимательно разглядывая шрам на тонкой переносице, - А я всего лишь мальчик, который тебе очень нравится.

Мальчик, который мне очень нравится.

В голове причудливо переплетаются образы Крама и Рона, но сосредоточиться очень сложно, поэтому я всё так же вижу перед собой лицо Малфоя - по-детски худое и болезненно бледное, но достаточно привлекательное, чтобы представить, что он мне нравится.

Он чуть подвигается на узком подоконнике и наклоняется ко мне. Я закрываю глаза, скорее от страха, чем от предвкушения.

Его мягкие губы касаются моих трепетно, едва ощутимо. Драко словно пробует меня на вкус, и это… просто безумие. Но мне нравится не думать о том, чем может закончиться такая нелепая вольность. Я ощущаю, как моё тело постепенно расслабляется, а рот приоткрывается, пропуская его язык.

Тонкая ладонь чуть сжимает мою талию, заставляя меня придвинуться ближе к его телу, его теплу. Я с трудом осознаю, что позволяю ему трогать себя, что трогаю его сама: шея, шелковистые пряди волос, кончик уха – мне нравится. Я наслаждаюсь моментом.

Сердце глухо стучит в груди. Дыхание срывается.

- Достаточно, - он первым сделал шаг вперёд, первым и отстранился, пронзая меня холодным равнодушным взглядом.

Я чувствую, как ветер, неизвестно откуда взявшийся на этаже, пробирает меня до костей. Наверное, кто-то забыл закрыть окно.
Думать о том, что случилось не хочется, как и смотреть вслед удаляющемуся слизеринцу. Это не имеет значения сейчас. Мне просто хорошо и спокойно, как не было уже очень, очень давно. И какая, к чёрту, разница, кто помог достичь этого хрупкого равновесия?

*~*~*

Когда я вернулась в гостиную, у камина меня ждала одна Джинни. Вообще-то, откровенные разговоры – это по части Гарри, но, похоже, он решил подключить к нашему с Роном примирению тяжёлую артиллерию.

- Привет, - наконец-то я в тепле, даже не верится. Определённо, зима – моё самое нелюбимое время года.
- Угу, - она сладко зевнула, - Так чем тебя обидел мой непутёвый брат?
- Тебе уже всё доложили, Джин, давай не будет усложнять, - я постаралась улыбнуться не слишком натянуто. Ненавижу обсуждать с кем-то свою личную жизнь.

Да, малышка Уизли самая лучшая и понимающая подруга из всех возможных, но это ещё не значит, что ей позволено лезть мне в душу. Слишком многое там запрятано от посторонних глаз.

- Окей. Другой вопрос: что думаешь делать?
- Не знаю. Честно, не знаю. Возможно, мне стоит расслабиться и начать относиться проще к нашим отношениям. Отпустить их, понимаешь? Я рассматриваю всё, что происходит со мной в повседневной жизни точно так же, как и учебник по трансфигурации. Кажется, пора перестать анализировать каждый свой шаг и просто начать… чувствовать.
- Ого, откуда это у нашей умницы вдруг взялись такие мысли? – карие глаза Джинни загорелись интересом – плохой знак. Так просто мне не отделаться.
- Не спрашивай, - на этот раз улыбка вышла вполне искренней, поддавшись порыву, я даже потянулась вперёд и порывисто обняла девочку, согревающую всех вокруг своим теплом, - Спасибо, что вы с Гарри заботитесь обо мне. Ты даже не представляешь, как я ценю это.
- Я в шоке. Честное слово, ты не перестаёшь меня удивлять.

*~*~*

Говорят, когда начинаешь делать глупости, остановиться невозможно. Впрочем, может быть, я напротив наконец-таки поступаю правильно? Вряд ли, если учесть, что такую линию поведения мне посоветовал, подумать только, Малфой!

Я, конечно, всегда любила эксперименты, но, как правило, проводила их не над собой. Необычное чувство. Но пока что мне определённо нравится.

- Ты такой милый, когда спишь.
- Гермиона? – Рон вздрогнул и приподнялся на локтях, с тревогой вглядываясь в темноту.
Я подползла поближе к нему, предварительно ещё сильнее задёрнув полог над кроватью. Хоть я и выпроводила Гарри из комнаты, а Невилл сам ушёл на поиски какого-то там цветка, который можно увидеть только в полнолуние, но перестраховаться не помешает.
- Ждал кого-то другого? – легонько коснуться его лица пальцами, чтобы просто показать, что я всё ещё здесь - рядом с ним.
- Только тебя. Всегда, - долгий поцелуй, - Ты же знаешь.

Он чертовски редко бывает таким до безумия чутким. Вернее не так. Его ласки всегда осторожны и нежны, но вот со словами у моего молодого человека намного сложнее. Поэтому сейчас я просто растворяюсь в мгновении, забывая все обиды.

Забывая даже о том, что целовала другого всего полчаса назад.